В Ялте он не очень старался, - гораздо меньше чем в Вашингтоне или прежде в Париже, - но его остроумие, как когда-то остроумие Клемансо, было так известно, что лишь только он за вином открывал рот, англичане и американцы всегда улыбались в кредит; русские же оглядывались на Сталина, можно ли улыбаться...